Впервые Левиафан упоминается в «Книге Иова», в ней он подробно описан и назван царём (Иов. 40:20-41:26). Бог сразится с ним, покорит его мечом (Ис. 27:1) и отдаст в пищу людям пустыни (Пс. 73:14). В двух других местах Ветхого Завета он упоминается, как живой (Иов. 3:8 и Пс. 103:26).
Можешь ли ты удою вытащить левиафана и веревкою
схватить за язык его? вденешь ли кольцо в ноздри его? проколешь ли
иглою челюсть его? будет ли он много умолять тебя и будет ли говорить с
тобою кротко? сделает ли он договор с тобою, и возьмешь ли его навсегда
себе в рабы? станешь ли забавляться им, как птичкою, и свяжешь ли его
для девочек твоих? будут ли продавать его товарищи ловли, разделят ли
его между Хананейскими купцами? можешь ли пронзить кожу его копьем и
голову его рыбачьею острогою? Клади на него руку твою, и помни о
борьбе: вперед не будешь. Надежда тщетна: не упадешь ли от одного
взгляда его? Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его;
кто же может устоять перед Моим лицем? Кто предварил Меня, чтобы Мне
воздавать ему? под всем небом все Мое. Не умолчу о членах его, о силе и
красивой соразмерности их. Кто может открыть верх одежды его, кто
подойдет к двойным челюстям его? Кто может отворить двери лица его?
круг зубов его — ужас; крепкие щиты его — великолепие; они скреплены
как бы твердою печатью; один к другому прикасается близко, так что и
воздух не проходит между ними; один с другим лежат плотно, сцепились и
не раздвигаются. От его чихания показывается свет; глаза у него как
ресницы зари; из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные
искры; из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла.
Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя. На шее его
обитает сила, и перед ним бежит ужас. Мясистые части тела его сплочены
между собою твердо, не дрогнут. Сердце его твердо, как камень, и
жестко, как нижний жернов. Когда он поднимается, силачи в страхе,
совсем теряются от ужаса. Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни
дротик, ни латы. Железо он считает за солому, медь — за гнилое дерево.
Дочь лука не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в
плеву. Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеется.
Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи. Он кипятит
пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь; оставляет за собою
светящуюся стезю; бездна кажется сединою. Нет на земле подобного ему;
он сотворен бесстрашным; на все высокое смотрит смело; он царь над
всеми сынами гордости.
